Отрицательные эмоции улучшают нашу память
В своей поэме 1856 года «Вудсперг» британский поэт Данте Габриэль Россетти исследует взаимосвязь между памятью и печалью. Беспокойный герой стихотворения бесцельно блуждает по сельской местности, пока, наконец, не садится, опустив голову на колени, небрежно глядя на землю под ним. Из нескольких сорняков, прорастающих там, его взгляд случайным образом оседает на растении под названием «вудсперг», цветок которого состоит из трех маленьких чашечек. По завершении стихотворения рассказчик размышляет о странной силе, которая должна постоянно фиксировать детали, связанные с болезненным опытом в нашей памяти: «От совершенной скорби не должно быть / Мудрости или даже памяти: / Одна вещь, которую я узнал, остается для меня, / В лесу есть цветок из трех чашек». Что бы он не помнил о причинах своего горя, он никогда не забудет случайную и, тем не менее, точную деталь, которую он наблюдал, пока грустил.
Значительное количество доказательств, как формальных, так и анекдотических, предполагает, что негативные переживания могут плодотворно влиять на точность памяти. Как ук героя стихотворения Россетти, у большинства из нас есть поразительно яркие воспоминания об эмоциях, которые мы каким-то образом ассоциируем с негативом, такими как горе или страх. В свете самой реальной возможности того, что острота и ясность таких ощущений может быть чисто иллюзорной, вызванной субъективным впечатлением от интенсивности из-за сильных эмоций, связанных с запоминающимся опытом, многие исследователи пытались — со спорными результатами — установить объективную достоверность таких субъективных впечатлений. Недавнее исследование ученых Калифорнийского университета, США, привело к значительно новому пониманию взаимосвязи между отрицательными эмоциями и памятью. газонная трава цена
В частности, для ориентации между субъективными и объективными измерениями эмоциональной памяти участники исследования запомнили цвет и ориентацию изображенных объектов в негативных, нейтральных и положительных эмоциях, а затем восстановили цвет и ориентацию в более позднем случайном представлении объектов. Во втором эксперименте исследователи придерживались той же процедуры, но также добавили оценки «субъективных оценок яркости представления памяти и субъективных оценок доверия». Из двух экспериментов появился ряд интересных результатов.
Что касается объективных мер влияния отрицательных эмоций на память, участники после просмотра изображения, вызывающего негативные эмоции, действительно продемонстрировали улучшение памяти. Вспоминая как цвет, так и ориентацию представленных объектов, участники состояния отрицательной эмоции запоминали детали гораздо точнее, чем в нейтральном или положительном состоянии.
Интересно, что улучшение точности памяти участников («качественный» аспект) не привело к увеличению вероятности успешного отзыва («количественный» аспект). Другими словами, просмотр изображений под условием отрицательной эмоции не заставил участников более вероятно получить психическое представление объекта, чем они были в двух других условиях, но ментальные представления, которые они действительно находили при условии отрицательных эмоций, были более точные, чем другие. Как несчастный рассказчик Россетти, участники продемонстрировали заметное качественное улучшение памяти при наличии негативных эмоций, даже если их количественная память не улучшилась. Исследователи полагают, что разница между качественным и количественным воздействием отрицательных эмоций на память объясняет некоторые из несоответствий между более ранними исследованиями, которые явно не различали эти два параметра.