Эдипов комплекс: миф и реальность

«Царь Эдип» Софокла — это одно из величайших произведений человеческого воображения; пьеса, которая покорила зрителей и читателей на протяжении веков. В руках Фрейда эта пьеса стала иллюстрацией предположительно универсального «Эдипова комплекса» — желание сына завладеть своей матерью и уничтожить отца — краеугольный камень, согласно Фрейду, человеческого развития и психоаналитического учения.

Однако действительно ли этот комплекс столь универсален и присущ любому мужчине?

Я не сомневаюсь, что есть некоторые дети, которые хотят быть более тесно связанными с их родителями противоположного пола и чувствовать себя антагонистическими по отношению к тому из родителей, кто рассматривается как несущий угрозу или неверно настроенный. Но Фрейд неправильно трактовал «Царя Эдипа», который вовсе не иллюстрирует комплекс Эдипа, и исказил его значение в соответствии со своими теоретическими предрассудками. Однако новый мир открывается, когда мы фокусируемся на психологических последствиях преследующей истории Софокла, а не на теории Фрейда или его ошибках.

До рождения Эдипа его отец Лай был проинформирован Оракулом, что, если у него будет сын, Лай умрет от его руки. Через три дня после его рождения Эдип был передан его матерью Йокастой пастуху, с указанием, что он будет сброшен со скалы, чтобы погибнуть. Другими словами: она отказалась от своего младенца-сына и обрекла его на смерть. Найденный другим пастухом на склоне горы, Эдип был доставлен бездетному царю Коринфа, Полибусу, и его жене Меропе, которая воспитала его как своего собственного сына. Эдип не знал, что его усыновили.

Когда Эдип был молодым человеком, он советовался с Оракулом в Дельфах, который сообщил ему, что ему суждено стать «убийцей родителя, родившего его» и «осквернить постель своей матери». Пытаясь избежать такой судьбы и полагая, что Полибус и Меропа были его биологическими родителями, Эдип бежал из Коринфа, надеясь «никогда не видеть исполнения поношений, предсказанных его злой долей». Иными словами: он пытался защитить своих родителей, а не спать с одним из них и убивать другого.
Когда он оставил своих приемных родителей, Эдипа грубо оскорбил человек в повозке на дороге от Дельф до Фив. Эдип ударил возницу, а затем убил его господина, в котором, естественно, не мог узнать своего отца, своего биологического отца.

После того, как Эдип решил загадку Сфинкса, Сфинкс «бросился на скалы и погиб», и фиванцы сделали Эдипа своим царем, дав ему в жены Йокасту, которая была его биологической матерью. Этого он тоже не знал.

То, что Фрейд умышленно пропустил в своей теории Эдипова комплекса, было двумя очень важными фактами о пьесе Софокла: «Царь Эдип» начинается с родительской агрессии и оставления ребенка, а не сыновнего патрицида или кровосмесительных отношений между сыном и матерью. И сын с якобы похотливыми пожеланиями и убийственными порывами на самом деле пытался защитить своих родителей и избежать той самой участи, которую ему приписывал Фрейд.

Реальная сила «Царя Эдипа» — не в том, что он иллюстрирует Эдипов комплекс, но что он изображает тревожное и, казалось бы, универсальное измерение человеческого поведения: как мы невольно создаем себе судьбу, которой мы боимся и ненавидим. Эдип, как и большинство из нас, становится жертвой того, чего он отчаянно пытался избежать. Мы отождествляем себя с Эдипом не потому, что желаем одного родителя и хотим уничтожмть другого, а потому, что мы тоже оказываемся в точности именно там, где мы этого не хотели — женщина, которая подвергалась насилию в детстве, выбирает партнеров, которые к ней плохо относятся. И мальчик, которого не любили в детстве, невольно организует свою жизнь так, что, будучи взрослым, он неоднократно недооценивается. Чего Эдип мог нас научить, так это то, что нас словно магнитом тянет повторение того, от чего мы отчаянно хотим убежать.